Немного о том, как Коваленко рассказывает о том, как она пришла в эту профессию и о том, какие собаки были у нее, о своем отношении к собаководству.
Питерским жителям словосочетание Лисий Нос навевает милую сердцу картинку: залив, побережье, усыпанное гранитными валунами, сосны на песке. Что представят себе жители других городов (особенно детского возраста), прочитав заголовок? Огромную мультяшную лисицу, из каждой ноздри которой высыпаются маленькие как горошинки, скандальные и веселые таксы. Высыпаются, разбегаются на коротких лапках с заливистым лаем по округе. Диких лисиц в Лисьем Носу, увы, больше нет. Несомненно, двести лет назад они казали свои носы охотникам из-за сосновых корней, но Лисий Нос сегодня - почти черта города, ближайший пригород Санкт-Петербурга. Зато в Лисьем Носу есть крошечные таксы всех мастей и сортов. Карликовые и кроличьи таксы всемирно известного питомника "Лисьего Носа". Заводчики и владельцы питомника - супружеская чета Маслов и Коваленко. Но собаководческий мир, как и мир кинологической журналистики, знает в лицо лишь половину этого дуэта - Марину Гордеевну. Она - на ринге и на подиуме, она - в рекламных буклетах, на соревнованиях и на заседаниях клуба. К ней в гости направляюсь я в морозный день. Ждет меня Коваленко, а встречать приходит Сергей Викторович Маслов. Такова негласная традиция в жизни этой согласно живущей и, по-своему, необычной семьи: Коваленко - идеолог питомника, публичный человек. А Маслов - исполнитель задуманного, строитель намеченного и вообще, вся незаметная и незавидная участь достается ему - например, в -15°С топать пешком с таксами на поводках встречать Типикину.
Что я знала о них и о питомнике? Что питомник - всемирно знаменит. Что собак у них - двадцать шесть, и собаки "живут в подвале".
Марину Гордеевну Коваленко я помню с того момента, как впервые увлеклась собаководством. Помню, видела ее в составе судейских бригад и племенных комиссий и еще много-много где. Раз-два в неделю мы встречаемся в Клубе служебного собаководства, где она почти каждый рабочий день принимает посетителей. Я люблю туда забрести с собакой на чашку чая во время вечерней прогулки. Раз 10-12 в году Марина Гордеевна выезжает в дальнее зарубежье на выставки и непременно рассказывает всем желающим что-нибудь очень любопытное о жизни "тамошних" собаководов и собаколюбов. Особое уважение вызывает у меня то обстоятельство, что Коваленко, будучи заводчиком такого высокого класса и человеком, влюбленным в такс, НИ-КОГ-ДА(!) не пыталась никому навязать щенка любимой породы, как никогда не утверждала громко и вслух, что лучше таксы нет породы на всем белом свете. Коваленко уважает чужие пристрастия, не навязывает своих, а мы уважаем ее за это. Тем интереснее будет диалог с Коваленко о таксах и собаководстве, о собаководах.
Вот и каменный дом в Лисьем Носу. Не громоздкий, очень стильный и светлый дом европейской наружности. Перед фасадом - альпинарий, засыпанный снегом и огромные вазы с сухими букетами. На заднем дворе - пять капитальных вольеров с выгульными площадками и теплыми помещениями для больших и "одетых" собак. Во дворе лежат две огромные, прихотливо изогнутые пластиковые трубы - это норы для щенков-такс. Шастать по искусственным норам - их любимая забава. "Подвал", которым Коваленко и Маслов пугают не в меру расшалившихся щенков. "Та-а-аксы, в подвал отправлю" - примерно так звучит угроза. "Подвал" - большой и светлый флигель, пристроенный к дому. Двадцать "квадратов" площади, полы с подогревом, светлые окна (стеклопакеты) и красивые картинки на стенах (разумеется, картинки с таксами). В "подвале" - несколько разгороженных секторов с пластиковыми корытами-кроватками. Десять-двенадцать такс устраивают шумную возню на теплом полу беспрерывно.
Остальные таксы - таксы "в положении", пожилые таксы, не любящие шумной возни, и таксы-щенки и подростки - в доме. Идем в дом, в котором все, во что упирается взгляд, посвящено таксе. Такса - дверной колокольчик, на стенах портреты такс, дипломы, заслуженные таксами. Таксы - цветочные горшки, таксы - диванные подушки, таксы - скульптурки и скульптуры на полу, камине и подоконниках. И, конечно же, повсюду живые таксы. Они веселой компанией срываются и сваливаются, спрыгивают с кресел и мчатся вылизывать носы и руки гостям и скорее-скорее, отчаянно виляя хвостами, помогают развязать шнурки.
Только одна, очень важная и солидная такса остается в кресле. Это - Фифа, она степенна, как и полагается самой знатной, пожилой и очень заслуженной даме. Она благосклонна и вежлива.
Поклонившись Фифе и чмокнув ее в носик, усаживаюсь за стол, уставленный вкусностями. Коваленко, видать, не зря меня не встречала на остановке.
Диктофон включен, я задаю, как водится, вопросы. Все мои вопросы я опущу, они традиционны и банальны. Оставлю лишь ответы, из которых составилось целое повествование:
- "Собаколюбами" становятся по-разному, собаководом человек должен родиться. Страсть к собакам генетически обусловлена, я уверена! Сколько помню себя - собаки были моей страстью. Совершенно безудержной, все затмевающей страстью. В нашей большой, очень дружной, веселой семье все любили и любят собак. Всегда имели собаку бабушка и дедушка. И даже в блокаду, под немецкими обстрелами на правом берегу Невы, они пытались сохранить свою овчарку. Не сохранили, собаку украли в 1942 году. Бабушка и дедушка очень любили любых животных, а так же папа и мама, раз они позволяли нам такое безобразие. Один раз лично я и дедушка увлеклись разведением морских свинок и наразводили их двадцать семь штук в одной квартире! Только на двадцать седьмой морской свинке мама сломалась и потребовала штук двадцать пять раздать и трудоустроить в юннатские кружки и зоомагазины. Папа был построже, но тоже никогда не представлял себе жизни в доме без собаки. Главное мое горе было в том, что овчарка-то была папина! Она нас с сестрой терпела, любила, но ни в грош не ставила. Хотя мы ее крепко "доставали". Я пыталась втихаря от папы собаку дрессировать на улице. Выходили мы с ней вместе - возвращались врозь. Младшая сестра, помню, как-то целую катушку ниток намотала ему на нос. Только тогда он и р-р-рыкнул на нас по-настоящему, но сам очень расстроился, что не сдержался. Я жила в глубоком и нескончаемом горе - хотела свою личную собаку. Вешала плакаты на стенах - "Хочу собаку!". На маленьких бумажках писала - "хочу собаку". Бумажки раскладывала по чашкам и стаканам. В карман родителям подсовывала записки и однажды пустилась в аферу - собрала на листочке подписи всех членов семьи и приписала сверху: "обязуемся купить Марине личную собаку". Папа объявил всю мою затею фальсификацией. Все книги о собаках, какие только можно было достать и выменять были у меня зачитаны и протерты до дыр. Глазами протерты! И вот, после того, как я не останавливаясь прорыдала целую неделю (от черно-белой зависти к соседу, которому родители подарили эрделя) родители поняли, что дело нешуточное. "Какую ты хочешь собаку?" А мне из какой-то прочитанной книжки накрепко засело в голову изречение, гласившее, что дог - Аполлон среди собак. Дога! Папа с мамой на всякий случай уточнили, крепко ли я подумала? И все поехали в клуб за догом. И вот незадача, очередь на щенков дога была расписана в клубе на два года вперед! Папа был человек решительный и деловой, опять же, они с мамой хорошо себе представили, что может приключиться с четырнадцатилетней дочкой за два года непрестанного рыдания в "приступах черной тоски". Папа нашел непланового дога. Лишнего, припрятанного щенка. Мы свято блюли тайну его рождения, чтобы не "выдать" провинившегося заводчика клубным зоотехникам на расправу. И дог был прекрасный - огромный, красивый, просто Аполлон среди собак на нашем собачьем выгуле. Этот дог был выдрессирован мною так, что в пору сравнивать его работу с работой крутой немецкой овчарки.
Никогда после не приходилось мне вкладывать в собаку СТОЛЬКО сил и душевной страсти, на какую бывают способны девушки переходного возраста. Летнее многоборье, зимнее многоборье, ОКД, ЗКС, спортивные разряды, агитбригада, агитационные походы, поездки на выступления и, в итоге, знакомство с моим Масловым. На одном выгуле гуляли - я с догом, Маслов - тоже с догом. Знакомство, дружба, свадьба.
Все устроил мой незабвенный дог, он меня сосватал. Без Графа, может статься, и не были бы мы с Масловым уже двадцать лет мужем и женой. Могли пройти бы мимо друг друга, Сережа - он человек немногословный, предпочитает слушать что я говорю, вот и сейчас прислушивается. Без Сергея ничего бы не было. Ни-че-го. Все построено им - дом, питомник. Мы вместе выбираем собак, вместе оставляем себе или продаем, отдаем. В общем, в нашей жизни я исповедую главное правило: муж всегда прав. Если он неправ, то читай главное правило. Наверное, поэтому и удача нам сопутствует. Оттого, что все решается обоюдным согласием. Очень важно, чтобы собаководство и увлечение им не становилось в семье яблоком раздора.
Тогда, в молодости, моих родителей шокировал мой выбор профессии - из института я ушла работать в Клуб. Папа и мама представляли себе мою карьеру несколько иначе. Был собран семейный совет в полном составе, мне рисовали мрачные перспективы и все всячески настаивали на том, что собаководство - "не мое собачье дело". Но я была упряма и почему-то очень твердо уверена в том, что "собачье" дело - мое дело.
Вряд ли химия высоких технологий потеряла во мне великого ученого. В те годы, годы подъема и расцвета служебного собаководства в стране, мне посчастливилось пройти незаменимую ничем и, боюсь, уже никогда невозобновимую школу у мастеров, старых мастеров-собаководов.
Эти люди были людьми чести и долга. Дело для них всегда было превыше всего. Не деньги, а дело! Плюс ко всему, большинство из них были не только подвижниками, но и отменными педагогами. Многие из их уроков, нравственных уроков, полученных в семидесятых годах до сих пор для меня незабываемы. Эти люди могли и умели служить своему делу не из корысти, ради дела могли вслух признать свою неправоту, если такое случалось.
Мы с Сережей уже после того, как наши доги состарились и умерли в преклонных для собак годах (Граф прожил до 12-ти лет), увлеклись немецкими овчарками, стали бывать в Германии, подружились с немецкими собаководами. Я до сих пор, как "старый служебник" ставлю немецкую овчарку, как породу, превыше всех. Овчарка для меня - воплощенный идеал рабочей собаки. Но самозабвенного заводчика овчарок из меня не вышло. Не сложилось, может быть - пока. В придачу к овчарке мы с Сергеем захотели, как обычно бывает, небольшую собачку. Увидели в Мюнхене карликовую таксу. По приезде домой, купили такого же щеночка. Наш первый Лисик благополучно здравствует и ныне. А назвали мы его - Иссо Лис, в честь немецкого кобеля Иссо, овчарки, увиденной в Германии и навсегда запомнившейся нам. Было это двенадцать лет назад. Вот тут-то мы и попались. Я когда-то слышала присказку, что "таксы много не бывает", но до конца в это не верила. Зря. Таксы нас купили сразу и боюсь, навсегда. Лучше таксы могут быть только две таксы. И так по восходящей.
У нас сейчас двадцать такс и мы хотим еще. Знаю, что многие хихикают, но я всерьез уверена в том, что такса абсолютно гармоничная собака! Ушки длинненькие такие, ножки крепенькие, коротенькие! Красота, куда ни глянь. Опять же, голос. Все собаки лают. Таксы - заливаются. У хорошей таксы всегда хороший голос, звонкий и заливистый. Кто-то может считать очень звонкий лай недостатком, но для таксы это достоинство!
Ну, а дальше нам улыбнулась удача. Немецкие друзья помогли наладить контакт с лучшим немецким питомником и с их помощью мы приобрели щенка ультра-качества.
Германдакс Невланд - супертакса! Наш первый Чемпион Мира и выдающийся производитель, Гарик по-домашнему, он - идеал таксы для меня. Суперчемпион, наглец со стенобитным характером. Знаете, человек все-таки очень смешно устроен. Помню, на Мире, мы с Гариком выигрываем класс из пятнадцати кобелей. Счастье полное! Выигрываем сравнение. Счастье еще полнее! Выигрываем сравнение с сукой. У меня слезы радости текут по лицу, большего счастья не бывает! Из девяти такс в группе - мы вторые! Res. BIG!!! И вот тут-то это самое счастье кончается и через две минуты начинается легкая досада - как жаль, что не первые. У амбиций всегда есть пренеприятное свойство: амбиции, как на дрожжах, могут очень быстро и сильно расти, "плодиться и размножаться". Если не взять себя вовремя в руки, последствия будут разрушительны. Конечно, выиграть Мир и раз, и два, и восемь раз - очень и очень приятно. Но если погоня за титулами любой ценой начинает затмевать твое главное дело - совершенствование и сохранение породы, то тут-то и кончается заводчик как заводчик. Ни титулы в копилке, ни удовлетворенное самолюбие никогда не должны затмевать разум настоящего заводчика. Посмотрите, рынок перегрет, собак уже намного больше, чем людей, желающих иметь собаку. И при этом, много ли по-настоящему хороших собак? Вяжутся все, поголовно все суки, всех пород, имеющие допуск. А допуск имеют все. Эта ситуация выгодна РКФ. Больше щенков - больше взносов в кассу.
Владельцы не обучаются грамотному собаководству, как раньше. Сейчас в стране каждый, кто имеет половозрелую суку - сам себе заводчик. Вчера зарегистрировал питомник, сегодня - повязал собаку, завтра - продал щенков, а послезавтра - хозяин щенка, очнувшийся от последствий дня рождения, думает - куда сплавить ненужный подарок? Который, оказывается, писает-какает на ковры, тявкает по утрам и еще съедает огромное количество дорогих кормов. К сожалению, очень многие так называемые "заводчики" не разводят, а размножают собак. Меняют породы в питомнике, следуя за модой. Меняется мода на собак - меняется порода в питомнике. Настоящим заводчикам собаководство никогда не приносило ни прибыли, ни достатка! Напротив, чаще всего, то, что заработано другим привычным трудом, вкладывается без остатка в любимое дело. Только такое, подвижническое отношение к собаководству может приносить по-настоящему хорошие плоды и результаты.
На собаках нельзя "делать деньги"! Это правило подтверждается заводчиками во всем мире. И для тех, кто решили попытаться обогатится с помощью высокопородной собаки у меня есть два совета. Первый: попробуйте поработать. Просто где-нибудь поработать, что-нибудь заработать и все потратить на собак. Подумайте, надо ли Вам это? И второй: осуществляя подборы пар и вязки, оставляйте себе по щенку всякий раз. Тогда Вам станет сразу понятно - нужно ли было этому помету щенков родиться на белом свете вообще? Нужны ли Вам лично такие собаки, каких Вы предлагаете на продажу? Тем, кто хочет иметь любимца в доме, тоже совет: помните о том, что став хозяином собаки, Вы уже не принадлежите себе, как раньше. Даже если Ваш выбор - очень маленькая кроличья такса, то хлопоты все равно будут большими!
Потому что таксы много не бывает. Вдруг захочется… две таксы? И так по восходящей.
Несколько раз слышала и сама:
обязательно скажет, что ты там сделал или наоборот - не сделал... Похвалить - пожурить... Старается видеть все! 
